Главная Опыт HackDay: Кто ходит на хакатоны?

Опыт HackDay: Кто ходит на хакатоны?

Кто они — участники хакатона, и каковы их ожидания? Зачем люди приходят на хакатон? Почему силы организаторов и партнеров часто тратятся впустую?

Я организую HackDay с 2009 года. Несколько раз бывала не только организатором, но и участником. Все написанное ниже — результат пятилетних наблюдений за аудиторией в разное время и в разных городах.

Если разбирать аудиторию по составу участников, то независимо от города мы получим примерно такие цифры:

65% — разработчики (любая технология),

20% — авторы идей и основатели проектов,

10% — дизайнеры и проектировщики интерфейсов,

10% — другие специальности (маркетологи, юристы, ученые, медики, математики и пр.). Каждый участник, имеющий специализацию может быть автором идеи, поэтому выходит больше 100%.

Примерно 10% от количества проектов разрабатываются уже существующими командами. Они приходят на HackDay запилить за 48 часов новый важный функционал, на разработку которого в обычном режиме уйдет месяц-два. В редких случаях этот проект уже работает и окупает себя, в остальных — живет за счет кратковременного энтузиазма команды. Такие проекты знают (или думают, что знают), чего хотят от мероприятия: консультации экспертов, специалистов в команду, контакты с потенциальными партнерами — инкубаторами, акселераторами, инвесторами.

Эти ребята восприимчивы к критике и хлопот с ними практически нет, как и необходимости уделять им повышенное внимание. Если вы хотите привлечь такой стартап на свою сторону, достаточно внятного предложения, ибо этим ребятам не нужно разжевывать пользу от менторских сессий, консультаций экспертов и прочих вещей, которыми так любят хвалиться инфраструктурники.

Но реальность такова, что в мероприятии участвуют оставшиеся 90% — неопытные, наименее образованные в плане бизнеса и некритичные к себе участники. Они так же самостоятельны, как трехлетние дети.

На хакатон эта масса приходит в первую очередь из любопытства, к которому прикладываются желание создать прототип, собрать команду или завести полезные знакомства. Именно так, а не с точки зрения бизнес-задач. В подробности как это сделать и что делать потом, если надежды оправдаются, никто не вдается. В целом внутренняя мотивация звучит так: «А пойду попробую». Грубо говоря, они не знают, чего хотят.

С чем нам приходится особенно усердно работать:

• Объяснять, зачем нужны менторские сессии и какую пользу они принесут. Иногда даже насильно уговаривать пообщаться с менторами. По искреннему мнению участников, они сами знают, как лучше и менторы им не нужны.
• Объяснять пользу нетворкинга с экспертами и с другими участниками. Многие команды страдают от отсутствия нужных специалистов, хотя не приложили достаточно усилий в самом начале: не познакомились на открытии с людьми, не попросили одолжить дизайнера у другой команды, не обратились вовремя к организаторам за помощью. Что касается контактов с менторами, то редкие команды могут с умом его использовать после мероприятия.

HackDay, по факту, берет на себя менеджмент проектов и трекинг выполненных и будущих задач в рамках своих 48-ми часов: за мероприятие проходит 5-6 чекпойнтов (скрамов). С момента введения чекпойнтов выживаемость проектов на мероприятии выросла с 30-40% до 70-80%.

Скепсис в отношении нетворкинга и нежелание слушать мнение менторов отчасти можно объяснить отсутствием на российском рынке большого количества успешных (на деле, а не в пиаре) проектов, с которыми можно было себя идентифицировать.

Таким образом получается, доступ к широкой сети контактов, к экспертной поддержке не имеют в глазах большинства участников хакатонов большого веса. Тесно работая с ними, нужно говорить о простых и выполнимых здесь и сейчас преимуществах: дешевые офисы или рабочие места в аренду, техническое обеспечение, помощь с просчетом экономики проекта и маркетинговой стратегией, первыми продажами.

В качестве отступления от темы хочу рассказать о некотором виде посетителей, которые, впрочем, не появляются на хакатонах массово. Это пласт зрелых вменяемых людей, имеющих опыт в бизнесе. Наиболее распространенная их история — появилась идея интернет-бизнеса или потребовалась интернет-составляющая для текущего бизнеса. У них есть видение продукта, есть деньги свои или инвесторские. И они делают и запускают свой проект. Основная их боль — отсутствие технических компетенций и программистов. Последнее может стать хорошим мотиватором участия в хакатоне, но мы пока не нашли каналов, по которым таких участников можно найти. Это целый неподнятый пласт, участие которого существенно подняло бы уровень проектов и их выживаемость после мероприятия. Я знаю о нем, поскольку именно эти люди составляют 50% клиентов нашей студии.

Немного о хорошем. От текста у вас может появиться ощущение, что наша работа — мрак и бесперспективняк, но все не так, как кажется. Аудитория, на самом деле, незрелая, и это закономерно. Во-первых, с точки зрения формата: он был разработан для проектов на стадии идеи, что автоматически снижает порог входа на мероприятие. Во-вторых, это следствие незрелости российского стартап-сообщества, особенно, в регионах. Несмотря на это, ситуация сейчас гораздо лучше, нежели пять лет назад. Предприниматели стали более образованными, проекты — более продуманными. Мало кому нужно объяснять, что такое Lean Startup, прототип, UX\UI.

Команды научились как минимум слушать (не факт, что исполнять) критические замечания экспертов, и готовы работать, а не ждать волшебной таблетки или человека, который решит за них проблему. Развитие аудитории идет очень медленно и сравнимо примерно с развитием ребенка. За пять лет я не заметила резких скачков и каких-то заметных прорывов. Отрицательные черты аудитории присутствуют во всех городах — где-то чуть больше, где-то меньше. Повышение качества участников и проектов также примерно одинаково. Один город может немного отличаться составом участников, фокусом на какой-то технологии, количеством приходящих готовых команд, но силы плюс-минус равны.

Инфраструктурникам нужно быть крайне терпеливыми при выращивании своих жемчужин. Мы, когда накатывает отчаяние от инфантилизма участников, вспоминаем, что лучшие воспитатели в детском саду и преподаватели начальных классов отнюдь не демократичны.